По меньшей мере несколько десятков жен и матерей в Пермском крае пытаются найти своих родственников, которые, по их информации, из исправительных колоний отправлены воевать в Украину. Об этом «Агентству» сообщили шестеро членов семей заключенных и местная правозащитница. Одна собеседница говорит, что осужденных могли силой заставить согласиться на вербовку на фронт. Еще в одном случае у осужденного не было объективных причин соглашаться на участие в войне.
Детали. Первым о массовой переброске на войну пермских заключенных сообщил правозащитный проект Gulagu.net. Он опубликовал видео, на котором колонна автозаков, предположительно, перевозит заключенных из колоний Пермского края в местный аэропорт. По данным Gulagu.net, из пяти колоний Пермского края на двух бортах Минобороны РФ 17 октября порядка 855 осужденных были отправлены в зону боевых действий транзитом через ростовскую ИК-12. При этом, никто из них не получал помилования и по документам они все — осужденные, сообщает Gulagu.net.
- С начала октября родственники не могут дозвониться заключенным в четыре пермские колонии — ИК-1, ИК-9, ИК-10, ИК-37 и ИК-40, рассказала «Агентству» правозащитница из Перми Оксана Асауленко (до 7 октября она была членом краевой ОНК). «Мы выяснили, что их этапируют в Ростовскую область. Непонятно, на каком основании они перемещаются, это точно вне закона», — сказала Асауленко. От родственников осужденных и ее собственных источников в пенитенциарной системе правозащитница знает, что Ростовская область — только перевалочный пункт: дальше их перебрасывают на войну. Асауленко знает об отправке на фронт от 70 до 80 человек из пермской ИК-37.
- Трое опрошенных «Агентством» родственников заключенных называют две ключевые даты: после 3 октября осужденным выключили связь, а 17 октября их увезли из Пермского края. Они говорят, что сообщество членов семей отправленных на войну осужденных насчитывает десятки человек.
- Цитата: «3 октября мы в последний раз разговаривали, муж сказал, что их везут на учения в Ростовскую область и потом на фронт. Я его отговаривала, но он согласился добровольно. Ему ничем не угрожали, ему обещали помилование и 100 тысяч рублей за каждый месяц службы», – рассказала «Агентству» Яна (она попросила не называть ее фамилию). Ее мужу Андрею предстояло провести в ИК-40 еще 3 года и 8 месяцев по «антинаркотической» 228 статье УК РФ.
- Знакомый мужа Яны, только что освободившийся из ИК-40 («Агентству» не удалось с ним связаться), рассказал женщине, что в начале октября в колонию приезжали представители «ЧВК Вагнера» с уже заранее подготовленными списками тех, кого они решили забрать на фронт. Эту информацию «Агентству» подтвердила еще одна женщина, Елена (имя изменено). Ее мужу осталось сидеть чуть меньше трех лет за насилие по отношению к представителю власти и мошенничество. Супруг Елены оказался в списках вагнеровцев, так как «он бывший военный, имеет звание, владеет рукопашным боем и в хорошей форме», объяснила она. Главный инструмент для вербовки — это обещание выхода на свободу через полгода, говорит собеседница.
- После 3 октября Елена, как и другие родственники, не могла даже дозвониться в колонию, не говоря уж о том, чтобы поговорить с мужем по системе связи УФСИН. «А раньше мы связывались ежедневно, и я уверена, что, если бы он был в колонии, он бы мне позвонил», — говорит Елена. Впрочем, 18 октября связь внезапно починили — и тогда Елена услышала, что ее мужа в колонии нет, и где он — сотрудники ФСИН не знают. «Дежурный сказал: пишите запрос, и положил трубку. Я знаю людей, у которых были запланированы длительные свидания и свадьбы с заключенными, но их сейчас уже нет в колониях», — говорит Елена. Она знает минимум четыре семьи, которые, как и она, ищут своих мужей или сыновей и пишут обращения главе следственного комитета Александру Бастрыкину и президенту.
- Муж еще одной собеседницы «Агентства» Ольги (имя изменено по ее просьбе) до приезда в ИК-10 вербовщиков «ЧВК Вагнера» не собирался ехать на войну — в марте 2023 года он должен был выйти на свободу, отбыв наказание за хищение денег с банковского счета. «Мы с ним это обсуждали, и он уверял, что против, что ничего не будет подписывать», говорил Ольга. После того, как 3 октября связь с колонией прекратилась, собеседница «Агентства» смогла выяснить, что ее муж передумал и дал согласие. «У нас было запланировано длительное свидание на 14 октября, но оно не состоялось. Почему он изменил свое решение, я не понимаю. Дело точно не в деньгах и не в обещании помилования», — говорит Ольга. Информации о том, что ее мужу могли угрожать, у нее нет, сейчас он в прифронтовой Ростовской области, знает Ольга.
- Любовь Опарина, сыну которой, Александру Тархову, осталось провести за решеткой 9 лет за убийство, совершенно случайно получила подтверждение о его отправке в Ростовскую область: проговорился сотрудник ФСИН. Дело в том, что ее сын платит алименты, но в октябре деньги его детям не пришли — и тогда Опарина поинтересовалась, где же документы на выплаты. «И тут дежурный по ИК-1 мне сообщил, что документы отправлены в ИК-12 в Ростовской области», — рассказала мать заключенного. Она исключает, что ее сын мог пойти на войну добровольно. «Ему 41 год, я никогда не поверю, чтобы он мог клюнуть на какие-то деньги. Он все время звонит своим детям, беспокоится. Их просто силой погнали на убой», — говорит Опарина.
Контекст. По подсчетам проекта Avtozak.LIVE, который суммировал данные правозащитных организаций «Русь сидящая», «Гулагу.нет» и фонда «В защиту прав заключенных», к середине октября по всей России вербовщики «ЧВК Вагнера» и министерства обороны забрали на войну не менее 15 тысяч заключенных. Больше всего известных случаев в Ростовской и Брянской областях и в республике Мордовия. К тому моменту вербовщики побывали только в колониях центральной России и на Урале.
- 21 октября глава фонда «Русь Сидящая» Ольга Романова сообщила, что на войну отправили уже больше 20 тысяч заключенных.
Больше новостей, о которых боятся писать в России, — в наших аккаунтах в Telegram, Twitter, Facebook
Нас нельзя запугать, но нам можно помочь
Поддержать «Агентство»